Синдром вечного возвращения. 29. Арей, Лёжюерр

29. Арей, Лёжюерр

 

Уньёктти начал как всегда откуда-то издалека, и Хабартш довольно долго плутал в предположениях, к чему тот вообще клонит. Зачем пришёл, что хочет сказать? Ведь должен же главный книжник наблюдариума преследовать какие-нибудь цели, а не просто мимо проходил. Понятно, что личность из него взбалмошная, но Хабартш никогда не поверит в то, что у Уньёктти, что называется, в голове ветер.

Взгляд прячет, что затрудняет выяснение общей нити разговора. Но что-то сказать хочет, наболело у него, и нужно ему с кем-то поделиться. Выложил бы сразу, а то — гадать… — с тоской подумал Хабартш, только и мечтая о том, чтобы поскорее уже закончить и вернуться к работе.

— …И главное — я им говорю, буквально вашими словами… — нудит Уньёктти, и Хабартш не сразу улавливает, что речь идёт о службе безопасности, о их ненаглядных серых плащах. — Мол, что это — достояние всего населения нашей планеты, что посланники должны иметь возможность общения со всеми и с каждым… — вдохновлено увещевает Уньёктти, а Хабартш между слов отчётливо слышит фальшь. — А они… Вы знаете… — Уньёктти в очередной раз отводит взгляд в сторону, и Хабартш уже не сомневается в том, что Уньёктти говорит неправду.

Наверняка ведь, было не совсем так, а скорее всего — совсем не так. Если уж нечто подобное и имело место в действительности, то Уньёктти, который серых плащей до ужаса боится — и Хабартш в этом не сомневается — так вот, этот самый Уньёктти сидел и слушал, что ему говорят эти самые блюстители безопасности. Сидел и слушал, и боялся им что-либо возразить.

— Они решили всё это засекретить! — наконец выпалил Уньёктти, а Хабартш недоумевает: кто б сомневался? — Дадут какую-нибудь официальную версию… — продолжает Уньёктти, хотя дело более чем очевидно.

— Ну да, конечно, — кивнул Хабартш, не желая выслушивать прописные истины.

— Ага, скажут, что это были слухи… — воображает Уньёктти, несмотря на то, что в этом нет необходимости.

— Да-да, понятно, — пытаясь прервать поток чепухи, сказал Хабартш, и на этом можно было бы закончить.

— Ну, или скажут, что… — не уловив здравого посыла, продолжает Уньёктти. — Мол, слухи ходили… и прочее…

— Да, да, я понял, — уже с некоторым нажимом кивнул Хабартш.

Ясно ж, как воды Элщимающа в солнечную погоду. Конечно, скрыть, а как же иначе? Непросто это будет — ведь очевидцев было порядочное количество, однако наша безопасность и не на такое способна, — усмехаясь, думает Хабартш. И не такое утаивали, и ничего удивительного в этом нет.

— Скроют, а потом… — неуверенно и по выражению лица — не до конца понимая, о чём вообще речь, говорит Уньёктти. — А потом… — заело его, хотя сам представить себе не может возможные последствия. — А потом… Послушайте, Хабартш, — неожиданно, сам себя перебивая, говорит главный книжник, — а вам не показалась странной внешность… этих… — хотя жест неопределёнен, Хабартш, разумеется, понимает, на кого тот намекает.

— Хм… — задумался звездочёт из Карамюсты. — А что в них такого? — Хабартшу постановка вопроса кажется нелепой: явились пришельцы из другого мира, почему бы им не выглядеть по-иному?

— Ну… — взор Уньёктти привычно блуждает по сторонам. — Хилые такие… И бледные… — главный книжник наблюдариума вдруг замолчал, и Хабартшу показалось, что его собеседник просто устал юлить.

Уньёктти поднял взгляд и в упор посмотрел на Хабартша. В его глазах Хабартш видит крайнюю озабоченность. Его тревожит что-то, связанное с визитом пришельцев. Что там с ними не в порядке, понять невозможно, но проницательный звездочёт из Карамюсты улавливает страх.

Уньёктти боится, — безошибочно определяет Хабартш. Боится или его запугали. Серые плащи, должно быть. Или же это вполне естественный и оправданный страх перед неизвестным. Новое неопределённо, то, с чем сталкиваешься впервые, не может не пугать. Но настолько… — думает Хабартш, отмечая про себя, как мечется взгляд коллеги, а руки подрагивают — чуть заметно, правда, но всё-таки.

— А собственно — что в этом такого? — произносит Хабартш, стараясь звучать как можно спокойнее. — Другая раса… Развивались в других условиях, вероятно, весьма отличных от Таугана…

— Да… — в ответ протянул Уньёктти, взгляд его вновь отправился в путешествие по жилищу Хабартша, а вид при этом сделался такой, словно бы сожалеет, что предыдущие разъяснения его никоим образом не устроили. — Но всё же… — заново пытается он, неизвестно чего желая. — Бледная кожа… Вы же видели… И осанка…

А Хабартша осеняет яркая и вполне правомерная догадка: про лампирид это он! Ведь точно на них намекает! Вспомнил старую историю и опять пытается её пропихнуть!

— И что там? — холодно осведомился Хабартш. — С осанкой.

— Такая… — Уньёктти чуть горбится, будто бы пытаясь изобразить визитёров. — Не сказать, чтобы неправильная… — говорит он, однако закончить не в силах: пристальный взгляд собеседника убивает развитие идеи.

Ну да, — подумал Хабартш. Бледность их внешности можно назвать благородной, а уничижительную хилость превратить в изысканную утончённость. Всё зависит от точки зрения, от того, подо что хочешь подогнать результат. Итог зависит от запроса — кажется, так это называется.

— А вы заметили, кстати, — оживился Уньёктти, видимо, решив сменить тему разговора, — что они все на одно лицо? Внешне практически идентичны друг другу… — выходит у Уньёктти коряво и надуманно: во-первых, лиц было всего два, а во-вторых…

— Это вам так показалось, — невозмутимо возразил Хабартш. — Они слишком отличаются от нас, слишком не похожи на нас, поэтому мы и пытаемся найти сходство между ними. Есть с кем сравнивать, понимаете?

— Правда?.. — замялся тот. — Вы так думаете?.. — рассеянно проговорил Уньёктти, а сам размышляет о чём-то другом. — И глаза… — зачем-то, не совсем к месту упоминает Уньёктти, а Хабартшу действительно вспоминаются их удивительные глаза.

Чуть вытянутые к вискам — вверх и в стороны. Матовые и темноватые глаза пришельцев — какие тайны в них скрываются?

В родном их мире условия, вероятно, существенно отличаются от наших, — думает Хабартш, почти не замечая, что там плетёт собеседник. Вес их тела в родном для них мире должен быть легче, чем на Таугане, — делает он вывод, хотя внятно объяснить такое явление даже самому себе не может. Подобное свойство не понятно и удивительно, — на уровне интуиции догадывается Хабартш: книжной базы для предположения нет. Тауганская наука не оперирует подобными понятиями, и потребности в них до сего момента не было. Но Хабартшу кажется, что разгадка необычных физических особенностей пришельцев должна крыться именно в этом.

Что же касается бледной кожи, то вроде бы цвет покровов определяется интенсивностью небесного освещения. У Хабартша и на этот счёт вразумительной базы не имеется, однако если бы не Уньёктти с его глупыми страхами и неожиданными вопросами, то усердный звездочёт, вполне возможно, уже получил бы кое-какие результаты со своих численных выкладок. Ведь непосредственно перед визитом книжного начальника Хабартш занимался обсчётами условий эфирных пространств…

— Что-что? — спохватился Хабартш, заметив, что Уньёктти уже некоторое время глядит на него с ожиданием. Молчит и явно рассчитывает получить от него ответ на вопрос, который Хабартш пропустил за своими размышлениями.

— Было ли у них оружие? — повторил Уньёктти. — Не заметили ли вы? — осторожно спросил он.

— Оружие? — удивился Хабартш так, словно подобный вопрос совершенно не логичен ситуации, а интерес — противоестественен. — Какое оружие?

— Обычное… — не менее удивлённо ответил Уньёктти. — Хотя, разумеется, нет — не обычное, — поправился он. — У них и оружие должно быть необычное. Ведь так? — навязчиво уточняет главный книжник. — Ведь у них всё нам не привычно. И оружие, наверное, тоже. Именно об этом я вас и спросил.

— Не знаю, право… — пожал плечами Хабартш, догадываясь, разумеется, откуда взялся этот вопрос. — Возможно… — безразлично ответил он, понимая, что тема вооружённости пришельцев — прямой интерес серых плащей.

Возможно, этот самый вопрос и являлся главным в визите Уньёктти. Быть может, только ради этого он и пришёл в келью Хабартша. И по заданию. Да, безусловно, по поручению самих сотрудников, обеспечивающих безопасность проекта.

— Вы знаете, коллега, — подустав от кривотолков и пустой траты времени, сказал Хабартш, — мне кажется, что мы всё ходим вокруг да около, причём — совсем не туда, куда следовало бы.

Уньёктти в крайнем удивлении воззрился на собеседника.

— Что именно? — только и нашёлся он. — Что вы имеете в виду?.. — тяжело сглотнув, уточнил Уньёктти.

— Всё то, о чём вы спрашиваете, — несущественно! — уверенно заявил Хабартш. — Всё это оружие и странности пришельцев — да, это интересно, но на данный момент — не главное.

— А что же, в таком случае?..

— Главное же то, что встреча состоялась, — весомо произнёс звездочёт из Карамюсты. — По крайней мере, я так считаю.

— Ну… — протянул Уньёктти, старательно изображая задумчивость. — Возможно… — он делает вид, что придаёт словам Хабартша большое значение.

— И на текущий момент нам просто жизненно необходимо продумать дальнейшую стратегию, — продолжает Хабартш. — Стратегию дальнейшего диалога с пришельцами. К примеру — что мы будем показывать им в следующую нашу встречу? Вы задумывались?

— Вы полагаете…

— Ну разумеется, состоится! — Хабартш даже усмехнулся. — У меня на них большие надежды, что бы вы там себе ни думали. У нас есть много чего показать, однако всё раскрывать перед братьями по разуму я бы не стал. Как вы считаете?

Уньёктти делает неопределённое выражение, и сразу видно, что ни о чём подобном он даже не задумывался. Быть может, мысль такая у него и возникала, но отмёл её как второстепенную.

— Пригласить их в наблюдариум? — ляпнул он и в смущении посмотрел на Хабартша.

— Возможно, — ободряюще кивнул тот. — Почему бы и нет? Рассказать им о нас, о нашем мире — разве это не достойно?

— Нет… отчего же… — замялся Уньёктти, а по глазам видно, что думает совсем о другом. Будто бы Хабартш навязывает ему свою канву.

— Послушайте, коллега… — Хабартш делает отчётливое и несколько пытливое ударение на последнем слове. — Вы — их боитесь? — проницательно спросил он, пристально разглядывая лицо собеседника.

— Отчего же… — поддельно возмутился тот. — Почему это вы так подумали?.. — но сам медленно поднимается со своего места. — Вовсе нет. Я и не думал… — Уньёктти в растерянности пятится назад, стул, на котором он только что сидел, падает, и книжник неловко пытается его поднять. — Я вообще… и если честно…

А Хабартшу за коллегу становится стыдно, и в то же время — жалко его. Совсем забитый, затравленный и задёрганный серыми плащами звездочёт. По определению — свободолюбивый и независимый, а по факту — запуганный, и шагу не ступит без одобрения тиранящих служащих безопасности.

— Вы знаете, засиделся… — бормочет Уньёктти, и вид у него ничтожный и задавленный. — Работы навалом, а я тут… — он наконец поставил стул на место и вплотную приблизился к входной двери.

— Ну почему же? — спохватился Хабартш, сказал это мягко, приветливо. — Мы ведь ещё почти ничего не обсудили! — пытается вернуть коллегу, но тот уже безвозвратно потерян.

— Нет, пойду, — решает тот, открывает дверь и проходит в коридор. — Желаю вам… — он задумался. Прежде чем окончательно уйти, Уньёктти вдруг приободрился, подтянулся всем телом и твёрдо сказал: — Я их не боюсь!

 

 ——————-

1. Внутри

2. Серые плащи

3. Невесомость

4. Ушедший по волнам

5. Селия, Лёжюерр

6. Под наблюдением

7. Арей, набережная Комалак

8. Экипаж надвое

9. Изделие нарасхват

10. В ставке вице-командора

11. Затворник

12. Раннее утро герия, набережная Хейиси

13. Совместный брифинг

14. Переговоры Омжлусо

15. Тень лампирид

16. Хитроумная инициатива

17. Афия, скамеечная ГВЗ

18. Гражданин Таугана

19. Дилемма невмешательства

20. Ночь с афии на крой, участок на Каменной плоской

21. Коллизия

22. Вне доверия

23. В свободном падении

24. Ловушки расставлены

25. Гелей, близ Лёжюерра

26. Безнадёжность послесловия

27. Транскрипция на местности

28. Посещение невовремя

29. Арей, Лёжюерр

30. Не сгинуть в инферно

31. Безволие вице-командора

32. Момент триумфа

33. Зевий, Большой город

34. Бегство

35. Зевий, близ Лёжюерра

36. Чёрный принц

37. Маршруты вечного возвращения

38. Проблематика старшинства

39. Сама природа

40. Выбор

——————-