Синдром вечного возвращения. 35. Зевий, близ Лёжюерра

35. Зевий, близ Лёжюерра

 

Из того, что говорит книжник от вычислительного природознания, хоть что-то понимает лишь Хабартш. По крайней мере, по его виду можно сделать подобный вывод: вслушивается в косноязычные объяснения погружённого в сферы своей дисциплины специалиста и иногда даже кивает в ответ.

Однако бывает и такое, что недовольно морщится, и это позволяет предположить, что даже острому на ум Хабартшу не всё понятно. Не всё улавливает: взгляд у него в такие моменты озадаченный, а улыбка на губах вымученная и застывшая.

Временами может показаться, что вычислительный книжник и сам запутался в своих заумных рассуждениях. Речь его прерывиста, часто — без смысловых остановок, сбивчивая. Минут десять он отчаянно сражается с бурным потоком сознания, увлекающим вглубь дебрей его нелёгкой науки, и слушать его — одно мучение.

Видимо, заметив это и подустав сопротивляться, он сдаётся и завершает совсем невнятным:

— Безусловно, это будет гигантским прорывом для всех нас, для нашей… И если у нас это получится… — себе под нос бормочет приглашённый книжник. — Но если получится — хочу подчеркнуть… Тем более, нужно развивать, собственно, это я бы хотел проговорить отдельно, — сказал он и неожиданно замолчал, будто бы подвёл жирную и вполне себе логическую черту под всеобъемлющей лекцией.

А собравшиеся в упор разглядывают его и явно ждут продолжения. Особенно нетерпеливые взгляды у пришельцев — и это вполне понятно: они ещё не овладели местными языками, интрига выступления книжника для них недоступна. А результат знать очень хочется — очень многое зависит от результатов умозаключений специалиста по точному природознанию.

Но лицо у книжника такое, словно бы он высказал всё, что ему известно, и дополнять не собирается. Он выложился, открыл присутствующим кладезь своих знаний, и больше ему сказать нечего.

Пришельцы в смешных, в пол-лица, масках переводят жаждущие и неуверенные взгляды с вычислительного книжника на Хабартша и обратно, а Хабартш не спешит с разъяснениями. Дабы исключить двусмысленности и желая заполучить резюме от профильного специалиста, он осторожно спрашивает:

— Правильно ли мы должны истолковать ваши слова в том смысле, что… — обращается он к заумному и потерявшемуся в своих выкладках книжнику. — В том смысле, что… — повторил он, безуспешно пытаясь подобрать формулировку пообтекаемее. — В том смысле, что подобные технологии Таугану ещё недоступны?

— Да! — неожиданно чётко и максимально однозначно ответил тот. — Именно так! — категорично закрепил он свой непоколебимый тезис.

— Так я и знал! — почти с радостью воскликнул Хабартш, после чего повернулся к пришельцам и приступил к нелёгкому процессу перевода.

Плавные и мягкие звуки звёздной речи выходят у Хабартша грубо, гортанно, но он старается изо всех сил. Когда не хватает слов, он обращается к фольге, вырисовывая на ней символы и схемы, и гости понимающе кивают. Временами забываясь, Хабартш переходит на чертежи звёздных странников, но карандаш не пишет по странному, гладкому и скользкому, на удивление тонкому материалу, и тогда Хабартш возвращается к своим листам.

Сложно найти общий язык лишь со второго урока, однако у Хабартша был долгий предварительный этап — его исследования по расшифровке посланий и артефактов. На теоретические изыскания потрачено несколько месяцев, что вкупе с невиданным усердием даёт ощутимые результаты: пришельцы его понимают.

На их светлых лицах отображается лёгкое разочарование, впрочем, как показалось Хабартшу — вполне ожидаемое. Вытянутые к вискам глаза выражают благодарность за старания и помощь — по крайней мере, книжник именно так истолковывает их взгляды. Пришельцы одобрительно кивают и тихо переговариваются с Хабартшем на их родном языке.

— Мы — на разных ступенях, — убеждённо и фаталистически произнёс Уньёктти. — На разных ступенях развития, — обречённо и с горечью говорит он.

Сотрудники в серых плащах с ним согласны, а Омжлусо Дюрту, кажется, всё равно — он продолжает сидеть на своём месте, и вид у него отсутствующий.

Для второй встречи выбрали обитель пришельцев — их стройную звёздную машину. Состав делегации оставили прежним — по настоянию Хабартша. Стоило немалых сил, но он смог убедить неимоверно высоких чинов в том, что появление новых лиц в контактной группе может быть неправильно истолковано. Книжник, разумеется, преследовал свои цели — избежать главенства вездесущих и тупоголовых представителей различных комиссий и управлений — однако его доводы о том, что звёздные посланцы могут обладать в корне другой логикой и принять многочисленное посольство за угрозу, были приняты не только к сведению, но и к исполнению.

Исключение было сделано лишь для Омжлусо, которого Хабартш назвал своей правой рукой и незаменимым в подобном мероприятии аналитиком, а также для книжника от вычислительного природознания — его присутствие жизненно необходимо, если речь пойдёт о технических моментах. Последнее предположение пришло на ум Хабартшу спонтанно, но оказалось как всегда интуитивно верным и на удивление дальновидным: стоило группе пересечь порог звёздного аппарата, как пришельцы расстелили на столе схемы явно технического характера, и вычислительный книжник, имени которого Хабартш по своему обыкновению не запомнил, оказался как нельзя кстати.

— Мы находимся на качественно разных уровнях, — провозгласил Хабартш, когда закончил с объяснениями. — Очевидно, что это касается не только технических возможностей, но и этической сферы.

Старший из серых плащей многозначительно посмотрел на замолчавших звёздных гостей, выдавил из себя улыбку, и вышло это не очень приветливо. Он украдкой переглянулся с коллегой по безопасности и вполголоса произнёс:

— Кстати, об этике… — серый сотрудник перевёл взгляд на Хабартша, и теперь в его глазах мелькнуло какое-то подозрение, хотя вполне возможно, что это профессиональное или вообще — просто показалось. — Не самое ли время?.. — косясь на пришельцев, предложил он.

— Вполне, — после краткого раздумья согласился Хабартш.

Он сделал едва заметный знак Уньёктти, и тот осторожно и неторопливо выкладывает на стол свою ношу, которую держал до этого на коленях. Это огромные переплетённые в книгу листы. Широкоформатная фольга отображает культурную составляющую жизни Таугана: его история, искусства, социальное и политическое устройство, достижения в области книжности, философию обитателей планеты.

С живейшим интересом звёздные существа принимаются изучать ценный и обширный документ. Вглядываются в красочные и информативные иллюстрации, пытаются читать в обильном текстовом материале, и Хабартш помогает им с пояснениями по ходу.

Через несколько страниц гости натыкаются на несколько гораздо меньших по размеру и явно выполненных на скорую руку листов, что заставляет их недоумённо воззриться на Хабартша.

Тот объясняет им, что это — вроде дополнительных материалов, которые они, как и книгу в целом, могут оставить себе. Он произносит одно слово, почёрпнутое им с полумесяцев, считая его равнозначным слову «подарок». Однако судя по удивлению гостей, Хабартш не совсем правильно его истолковал.

Старший из серых стреляет в Хабартша недовольными взглядами: он сразу догадался, что вложенные листы содержат в себе информацию об исследованиях своевольного книжника. Но вслух возмущаться — совсем не к месту, поэтому серый плащ вынужденно и через силу молчит.

— Что здесь написано? — спросил вдруг Уньёктти — некоторое время назад он отправился на осмотр помещения.

Пришельцы оглянулись на любопытствующий голос, а Уньёктти указывает на табличку с надписью, которая расположена над дверью в соседнее помещение.

Один из гостей даже снял маску — видимо, для чистоты произношения. Он мягко и гладко прочитал слово, выбитое на табличке. Похоже повторить за ним у Уньёктти не получилось: фонетические способности существенно разнятся.

— Таково имя их звёздной машины, — пояснил вездесущий и понятливый Хабартш.

— Ах, вот оно что… — протянул Уньёктти, а пришелец вновь повторил красивое слово. — А что оно означает? — полюбопытствовал Уньёктти.

— Примерно то же самое, что «лампирида», — неожиданно заявил молчавший до этого Омжлусо Дюрт. — Считайте, что это синонимы, — с непоколебимой уверенностью сказал он и опять замолчал — надо полагать, надолго.

А Хабартш подумал о том, что Омжлусо не так уж и неправ. Вероятно, его утверждение — если и не совсем истина, то что-то на неё похожее.

А ещё Хабартш думает о том, что слишком рано подбросил идею общности пришельцев и создателей артефактов. Контакту это, конечно, не особо помешает, однако и смущать лишний раз не стоит. Как тут сходу вникнуть в тему? Когда и без этого голова идёт кругом — как у тех, так и у других.

Пройдёт немало дней, будет проговорена целая пропасть слов, прежде чем они научатся хотя бы адекватно друг друга воспринимать. Звёздный диалог ещё даже не начался, то, в чём они сейчас участвуют — это всего лишь преамбула, они лишь приглядываются друг к другу, как жаждущие долгожданной встречи близнецы, по воле обстоятельств расставшиеся в далёком прошлом.

Им предстоит привыкнуть к обществу старших братьев, а тем — к нерадивым и неразумным жителям Таугана.

Видимо, примерно такие же мысли сейчас занимают разум Уньёктти. Он хмурится, разглядывая убранство скромного, строго практичного помещения. Шепчет себе что-то, силясь понять устройство и назначение неведомого оборудования.

— Что же нам с ними делать? — тихо спросил он, когда его переполненное информацией и впечатлениями воображение отказывается от дальнейшего восприятия.

— Что вы имеете в виду? — не понял старший из серых плащей.

А Хабартш легко догадывается, о чём говорит Уньёктти, и, чуть подумав для приличия, отвечает:

— Книга.

— Что? — теперь недоумевают уже и плащи и Уньёктти. Лишь приученный к манерам и стилю начальника Омжлусо Дюрт мудро промолчал.

— Воспринимайте их как книгу, — невозмутимо ответил Хабартш. — Они — книга, которую можно и нужно читать. Открытая книга. Книга законов Мирозданья.

Уньёктти ухмыльнулся, а звёздные гости со значением оглядели присутствующих — будто бы понимают, о чём те говорят.

Понимают и подтверждают слова Хабартша.

 

 ——————-

1. Внутри

2. Серые плащи

3. Невесомость

4. Ушедший по волнам

5. Селия, Лёжюерр

6. Под наблюдением

7. Арей, набережная Комалак

8. Экипаж надвое

9. Изделие нарасхват

10. В ставке вице-командора

11. Затворник

12. Раннее утро герия, набережная Хейиси

13. Совместный брифинг

14. Переговоры Омжлусо

15. Тень лампирид

16. Хитроумная инициатива

17. Афия, скамеечная ГВЗ

18. Гражданин Таугана

19. Дилемма невмешательства

20. Ночь с афии на крой, участок на Каменной плоской

21. Коллизия

22. Вне доверия

23. В свободном падении

24. Ловушки расставлены

25. Гелей, близ Лёжюерра

26. Безнадёжность послесловия

27. Транскрипция на местности

28. Посещение невовремя

29. Арей, Лёжюерр

30. Не сгинуть в инферно

31. Безволие вице-командора

32. Момент триумфа

33. Зевий, Большой город

34. Бегство

35. Зевий, близ Лёжюерра

36. Чёрный принц

37. Маршруты вечного возвращения

38. Проблематика старшинства

39. Сама природа

40. Выбор

——————-