Время уныния ещё не пришло. Вещественное доказательство (апрель 2000 года)

Вещественное доказательство (апрель 2000 года)

Платье они нашли, как это обычно бывает, случайно.

На какое-то время в их доме наступило затишье. Сессия и связанные с ней перипетии ушли в прошлое, до следующего раза. Местные ребята отчего-то на несколько недель потеряли интерес к студентам и их квартире. Вадим, как и обещал, оставил пагубную привычку пить по поводу и без причины, двое его друзей тоже охладели к этому занятию.

В воздухе появились первые весенние запахи, предвещавшие перемены, природа пробуждалась после почти полугодичного забытья. Особенно это чувствовалось по утрам, когда многочисленная пернатая живность просыпалась и с появлением солнца принималась громко и настойчиво щебетать, оповещая всех о наступлении нового дня, радуясь теплу и таянию серых глыб, которые отчаянно сопротивлялись и обещали пролежать в тенистых дворах ещё месяц, а то и два. Днём, когда солнце припекало ещё сильнее, снег таял быстрее, весёлой капелью отбивая на жестяных карнизах радостную мелодию. Эта музыка была упоительна, она звала на улицу, она требовала возрадоваться рассвету природы, сделать что-нибудь хорошее, полезное.

Словно после многомесячной спячки, проснулись и студенты. Стали деятельнее, активнее, всё чаще на их лицах появлялся румянец, а в глазах — озорной блеск. Они почти отказались от ночных посиделок в комнате Тима, предпочитая делать курсовые и расчётные работы сразу после получения задания. Всё реже в квартире появлялись посторонние, а если и возникали таковые на пороге, то цель их визита была вполне благовидна, и надолго они не задерживались.

В одну из таких просветлённых суббот компаньоны решились на генеральную уборку жилища. За прошедшую зиму они не устраивали подобных мероприятий, ограничиваясь лишь локальными чистками наиболее приметных участков.

С флотским фанатизмом они драили полы, с ожесточением выколачивали половики, с усердием, которому позавидовала бы высококлассная уборщица, вытирали пыль с немногочисленных предметов мебели. Досталось даже балконам: несмотря на минусовую температуру на улице, Тим настоял на том, чтобы убраться и тут.

— Вся грязь оттуда идёт, — безапелляционно решил он и двинулся на балкон в комнате Руста.

— Мне кажется, это лишнее, — лениво сказал Руст, который к тому моменту уже успел подустать от уборки.

— Да, это лишнее, — подтвердил Вадим, глядя, как подмерзает разлитая по балконному полу вода.

— Ничего-ничего, — приговаривал Тим, пытаясь размазать её, не дав превратиться в твёрдое. — Принесите-ка лучше воды погорячее, сейчас я его выдраю.

Друзья повиновались и принесли ему целое ведро, которое Тим, безо всяких сомнений, опрокинул на пол.

— Ах ты, чёрт! — только и ругнулся он, вероятно, не ожидая, что такого объёма будет слишком много для площади балкона и вода польётся вниз.

Все трое схватили тряпки и принялись собирать горячую грязную жидкость и выжимать её в ведро.

— Там, в шкафу! — воскликнул Руст, указывая на деревянные самодельные балконные сооружения рядом с Тимом. — Там остался какой-то хлам от предыдущих хозяев, вроде и тряпки есть!

Тим рванул первую попавшуюся дверцу, но за ней искомого не оказалось — лишь стеклянные банки. Тогда он наклонился и открыл нижнюю дверцу. К всеобщей радости, оттуда вывалились несколько старых серых тряпок и ещё что-то — белое, кружевное, с виду напоминающее оконную занавеску.

Тим схватил этот хлам и закинул его в самый центр большущей лужи. Рухлядь оказалась настолько сухой, что мигом впитала в себя почти всю жидкость, после чего была отправлена в ведро.

— Давайте больше не мыть балконы, — весело предложил Вадим, когда с последствиями опрометчивого поступка было покончено.

Он осторожно прошёл по скользкому полу, встал у края балкона и закурил.

— Да уж, — поддакнул Руст, — больше не будем. А если так, то уборка закончена — комнаты-то мы убрали.

— Угу, — буркнул Тим и поднял белую бесформенную материю, которая в ходе уборки осталась незадействованной.

— Красивая занавеска, — заметил Руст, — может, повесим на кухню? А то кухонная у нас стала совсем страшной.

Тим взял материю за уголки, вытянул вперёд руки, встряхнул ими и остолбенел.

— Это не занавеска, — единственное, что он смог произнести.

Руст и Вадим повернулись к Тиму, разглядывая его находку. Сигарета выпала из рук Вадима.

Это было пышное, кружевное, некогда — белое, сейчас же слегка пожелтевшее от времени, женское платье. С высокой долей вероятности можно было утверждать, что это — свадебное платье, ведь обычно белые, пышные, с глубоким декольте и кружевами на груди, платья делают на свадьбу.

Руст грубо выругался. Сначала просто чтобы выразить своё мнение по поводу ужасной находки, потом в адрес несчастной Регины — в том смысле, что она до сих пор не может оставить в покое бедных измученных студентов.

Поток его возмущения прервал Вадим:

— Эээ… Хватит! — сказал он Русту и хлопнул его по плечу, тот успокоился. — Положи-ка эту штуку обратно! — обратился он к Тиму.

Тим повиновался. Он брезгливо, стараясь как можно меньше соприкасаться с платьем, запихнул его обратно в шкаф и захлопнул дверцу. После чего ещё долго отряхивал руки, стараясь избавиться от неприятно ощущения, словно коснулся чего-то противного, мерзкого.

Не произнеся ни слова, компаньоны покинули балкон. После того, как сполоснули руки в ванной, вернулись в комнату, где расселись по углам и некоторое время молчали.

— Пойду поставлю чайник, — сказал, наконец, Руст и ушёл на кухню.

— Как думаешь, это и есть оно? — спросил Тим, не решаясь назвать предмет своим именем.

— Думаю, оно и есть, — мрачно ответил Вадим.

— А как оно тут очутилось?

— Как-как? — ответил вернувшийся в комнату Руст. — Санёк же говорил, что она тут часто бывала. Видимо, в один из таких визитов и оставила его тут.

— Ну да, — согласился Вадим, — а потом, когда всё это закончилось, кто-то из тех, кто тут жил, засунул его в шкаф — подальше, с глаз долой, за ненадобностью.

— Может… — начал Руст и тут же замолчал. Видимо, он хотел сказать что-то неприятное, поэтому никак не мог найти слов. — Может… Может, осмотрим его повнимательнее? Вдруг оно — не свадебное?

Тим посмотрел на Руста как на богомерзкого отступника, позволившего себе некое страшное святотатство.

— Как хочешь, но я больше никогда не прикоснусь к нему, — решительно сказал он. — Меня даже под дулом пистолета не заставишь сделать этого!

— Да ладно тебе… — Руст попытался его урезонить.

— Вот если ты такой умный, можешь сам лезть в шкаф и доставать его оттуда! — огрызнулся Тим.

Вопрос был поставлен ребром, на кону была репутация Руста, и он не заставил себя долго ждать. Руст вскочил, сохраняя каменное выражение лица, проследовал на балкон и шумно принялся там возиться. Через минуту вернулся, в далеко вытянутой руке всего двумя пальцами он держал злосчастное платье. Посередине комнаты Руст остановился и, победоносно глядя на Тима, швырнул платье на кресло.

Вадим многозначительно хмыкнул, поднялся со своего места, приблизился к платью, окинул его взглядом и резюмировал:

— Оно свадебное, и точка.

— Да, пожалуй, — отозвался Тим. — Спорить тут не о чем. У кого-нибудь есть сомнения в том, что оно принадлежало именно Регине?

Собеседники отрицательно покачали головой.

Видимо, желая взять реванш за своё недавнее малодушие, Тим тоже подошёл к креслу. Превозмогая отвращение, он заставил себя взять в руки кружевное одеяние и поднять его, разглядывая с разных сторон.

— Симпатичное, — выдавил он из себя и несколько раз тряхнул платье в воздухе.

Вместе с пылью из пышных кружев выпал и покатился по полу маленький серебристый шарик. Вадим среагировал и подставил ногу по ходу его движения. После чего нагнулся и поднял шарик с пола.

— Это ещё что такое? — спросил Руст.

Вадим развернул блестящую фольгу.

— Внутри белый порошок, — сказал он и со значением оглядел товарищей.

— Доза, — уверенно ответил Руст. — Героин?

— Не знаю, и знать не хочу, — отрезал Вадим. — Знаешь, у меня нет никакого желания проверять это, — он двинулся в сторону коридора.

— Подожди! — остановил его Тим. — Ты куда собрался?

— А ты как думаешь? Я хочу как можно скорее избавиться от этой гадости. Думаю, в унитазе ей самое место!

— Не-не! — Тим встал на пути Вадима. — Не надо таких скоропалительных решений!

— Ты чего? — замычал Руст.

— Давайте сядем и спокойно подумаем, что дальше делать. Мне, например, кажется, что ей это не понравится, — Тим осторожно поднял указательный палец вверх, намекая то ли на сверхъестественное происхождение их мучительницы, то ли на тот факт, что она в пору своего земного существования жила выше, на девятом этаже.

— М-да, — протянул Вадим и остановился в нерешительности. — Думаешь, всё так серьёзно?

— А то! Уверен, она придёт в бешенство от твоего поступка. Я даже представить себе боюсь, что она может устроить! Всё ясно как белый день: она возвращается сюда как раз из-за этого! — он кивнул в сторону платья. — И, не исключено, что из-за этого тоже, — Тим красноречиво заглянул в открытую ладонь Вадима, на которой лежал шарик из фольги с его содержимым. — Не понимаю, в чём тут соль, но, во всяком случае, не стоит гневить Регину, а, следовательно, вот так запросто распоряжаться её вещами.

— И что же ты предлагаешь? — спросил Руст.

— Ничего пока не делать, — Тим забрал у Вадима шарик, потом вернулся к креслу, аккуратно сложил платье, не забыв вложить шарик в одну из складок. — Давайте пока оставим всё как есть, — он бережно взял на руки кружевную конструкцию и двинулся на балкон, ногой открыл дверь и нырнул за неё. Через пару минут он вернулся и подвёл итог: — Ну вот, собственно, и всё. Пока остановимся на таком варианте.

В комнате зависла пауза, которую вскоре нарушил Руст:

— Нужно что-то с этим делать.

——————-

Поиски покоя приводят к беспокойству (понедельник)

Хорошая квартира (сентябрь 1999 года)

Уцелел (понедельник)

Очень нехорошая квартира (сентябрь 1999 года)

Троллинг как смысл жизни (вторник)

Три дебила (октябрь 1999 года)

Гидродинамика пиара (вторник)

Стигматы? (ноябрь 1999 года)

Будни патриотов (среда)