12. Раннее утро герия, набережная Хейиси
Взмах руки, загребающее движение, потом — ещё одно… Пара шагов правее, нагнулся, присмотрелся… Вон там что-то зацепилось… Ещё раз зачерпнул отяжелевшими от усталости руками.
Нет, опять не то, просто мусор какой-то. Можно оставить эту заводь, непонятно для чего сооружённый карман в канале, что-то вроде ответвления, а может быть, просто строители в своё время поленились исправлять, да так и замостили естественную раздутость каменными плитами…
Долго ему ещё тут ошиваться?
Раннее утро Карамюсты, а вода в Хейиси до ужаса холодная. Не выспался, да что там говорить — этой ночью Тине Авикиом вообще не спал, а через пару часов — его смена в скамеечной. Опять весь день на ногах, а сил уже никаких не осталось. Опять ведь будет валиться из рук, как бы не наделать дел! Служба ответственная, клиенты…
Возле моста посмотреть — вода тут застойная, может прибить. Проклятая побрякушка! Ладно хоть — из чистого аурума, не так обидно, что рыщешь в поисках коллекционной чепухи.
Упустил девчонку, и оправдания ему нет. Это ж нужно было умудриться — так бездарно её потерять. Вот тебе и наказание, как выразился Куныз — шанс реабилитироваться. Ищи теперь, морозься, ноги промокли, когда пришлось зайти в воду подальше. Соскользнули подошвы…
Вот здесь, пожалуй… А что это там такое чёрное? Бултыхается, плывёт…
Замахнулся палкой, подцепил, притянул к себе… Опять мусор. Да что ж это такое!
Куныз был вне себя. Кричал так, что на весь Комалак было слышно. Понятное дело — так нелепо потерять. Найти ведь, что не так просто, почти завладеть, а потом — в канал. Может, на дно пошла злосчастная сумка, аурум-то нелёгок, мог потянуть и довольно ощутимо…
Уже и прохожие появились. Нет-нет, да идёт кто-то мимо. Оглядываются на Тине, думают, небось, что псих какой. Вот и приходится незадачливому грабителю проговаривать вслух в такие моменты. Что, мол, уронил что-то ценное или что-то в этом роде.
А вон и Куныз. Стоит на углу и постоянно поглядывает в его сторону. Лично контролирует. Мог бы, между прочим, ангажировать кого-нибудь из своих охламонов — народу у него порядочно. Но — нет, посчитал, что это будет лишним, привлекать внимание. Ты и один справишься, — злорадно так говорил и улыбался, криво и с поддёвкой. Вроде издевательства, в отместку за проваленное Авикиомом дело. В наказание.
А это что?.. Нет, просто — плавучая мерзость.
Так можно до трупа доискаться… — невесело думает Тине. На днях тут нашли одного. Где-то тут, рядом, вроде бы. Ещё одного найдут, — чёрным юмором развлекается Тине, имея в виду, конечно, себя и то, что может с ним сделать Куныз. С виду — безобидный, просто фигляр. Однако, на многое способен…
Стоит, будто бы не при делах, можно подумать, что ждёт кого-то другого. Довольно далеко отсюда, но Тине кажется, что он разглядел даже крючковатый нос, которым Куныз вечно суётся не в свои дела.
Со стороны — средней руки коммерсант в ожидании делового партнёра. Рановато, конечно, для торговых свиданий, однако подозрений не вызывает. Но на самом деле, только и делает, что оглядывается в его сторону. Следит, ещё как следит, Еонле крючконосый!
Перейдя на новый участок, Тине подумал, что Куныз, вероятно, и в самом деле ждёт. Своего соратника и того ещё проходимца — Генэха. По крайней мере, так Тине понял по обрывкам фраз, вытянутым, правда, из контекста.
Если Тине правильно уловил, Куныз обещал передать Генэху Полумесяц сегодня утром. Легкомысленное было обязательство, если честно, однако сроки, похоже, поджимают. Куныз-то решил, небось, что ночью Тине выхватит изделие у той смазливой девчонки, и утром Куныз передаст его Генэху.
Но не тут-то было. Встреча, наверное, через час или два, а Полумесяца как не было, так и нет. Куныз опять пролетит, поэтому и нервничает, и весьма ощутимо. Сразу это видно…
Вот тут… Нет, пожалуй, ничего. Обман зрения или что-то в этом роде. Усталость и недосып. А замёрз-то как…
Он бросает беглый взгляд на Куныза, до которого осталось шагов пятьдесят, и почти тут же переводит взор к водной глади. Подёрнулась лёгкой рябью — это ветер, ой как не вовремя. И Куныз переминается с ноги на ногу, тоже подмёрз. А мог бы помочь…
С Генэхом шутки плохи. Мутный тип. Еонле его знает, что скрывается за круглым, но каким-то суховатым лицом. Какие мрачные мысли таятся в седой голове, что обещает пронзительный и цепкий взгляд. Странный этот Генэх.
И могущественный. Многое про него говорят, но всему Тине, разумеется, не верит.
Якобы, когда-то давно — было это, надо полагать, лет двадцать назад — Генэх был начальником у дозорных. Чуть ли не сам основал участок на Каменной плоской. С дружками своими дозорными — кажется, четверо их тогда было. Так вот, а потом отчего-то он вдруг ушёл из участка: то ли надоело, то ли заели его коллеги, то ли влип в какую-то нехорошую историю — такое даже у дозорных бывает.
И подался в прыгучее братство. Точнее — не совсем в уличных бродяг-прыгунов, а куда-то посерьёзнее, повыше уровнем, над Карамюстой, или того выше — видный деятель Большого города. Но связи до сих пор остались — и в участке, и…
Много чего про него говорят, но верить всему, конечно, не стоит. Авикиом не из тех, кто развешивает уши в ожидании пустозвонных россказней.
Сничиткатка! Он выпрямился и с высоты своего внушительного роста посмотрел на чёрное пятно в воде. Да, это оно! Та самая сумка, ну, или что-то очень на неё похожее.
Тине торопливо выхватил палку и начал ею подгребать к себе. Тыкнул один раз в вздувшуюся от воды сумку, потянул в свою сторону, ещё раз… Ах, ты ж… Чуть оттолкнул от себя.
Мельком взглянул на Куныза — тот, кажется, понял, что к чему, и даже выдвинулся к Тине. Не спешит — не к лицу ему это — осторожно оглядывается, но следует к Авикиому.
Греби, греби! — командует себе Тине. Вот ещё раз тыкнул в сумку, уже лучше — пошла в его сторону. Ещё один тычок — и сумка возле берега. Ну же, нужно нагнуться и ухватить её покрепче…
Опять умыкнула… Ай, что ж это такое! Тине вновь подгребает палкой и вытягивает вперёд руку.
— Что случилось?
Он чуть не плюхнулся в воду.
В последний момент выставил вперёд ногу и теперь уже едва не опрокинулся назад.
Обернулся. Дозорный!
Вот ведь невезенье! Бежевый с ног до головы, заспанный, греет руки в карманах, а за ним — ещё один, такой же, точь-в-точь.
— Что тут происходит? Потеряли что-нибудь? — это уже тот, второй, что выглядывает из-за спины ближнего.
А Тине уже вытянул сумку из воды. Держит в руке и не рад этому: если скажет, что сумка его, дозорные должны будут удостовериться в этом. Попросят описать, что есть внутри, а потом и досмотрят содержимое.
А откуда у Тине может быть такая вещь? Слишком необычно, и дозорные могут потянуть его с собой в участок. А там… Что он им скажет?.. Откуда взял? А если хозяин уже заявил о пропаже?..
— Увидел в воде… — пробормотал Тине. — Видимо, кто-то обронил…
— Ага, — кивнул дозорный. — Давайте помогу, — безо всяких задних мыслей, повинуясь долгу службы, дозорный принимает у Тине сумку, и тот отдаёт её с некоторой задержкой.
Не сразу отпустил, а отчего-то промедлил: то ли замёрз настолько, что руки свело, то ли не хочется просто так отдавать.
— Что там внутри? — спросил первый.
— Сейчас посмотрим… — протянул второй, возясь с замком. — Ого!..
— Идиот… — бормочет Фожин Куныз, направляясь в противоположную от Авикиома и дозорных сторону.
Спешно покидает окрестности места происшествия, и выглядит вполне естественно — торопящийся на службу клерк.
— Придурок… — говорит он вполголоса, не опасаясь прохожих, которые могут его услышать.
Настолько зол, что даже не принимает во внимание то, что о нём могут подумать.
Один квартал — и сквер рядом с Эневойттом. И время как раз подходит. Времени продумать следующий ход почти нет, нет возможности найти спасение отчаянному положению, но Куныз из тех, кто всё схватывает на лету.
Десять минут — и это от силы — что он шёл от Зрелищницы Созидателей до Эневойтта, ему хватило на то, чтобы выискать решение, которое он и готовится сообщить Генэху.
— Небольшое затруднение, — говорит он, когда они встречаются, отгороженные от остального мира глубиной сквера, вне досягаемости назойливых взглядов случайных прохожих. — Полумесяц у дозорных, — заявляет Куныз и вполне себе легко и непринуждённо усмехается.
— Ну ты даёшь… — обескуражено протянул Генэх. — Как же так? — с величайшим удивлением он глядит на Куныза, но тот и не думает унывать: всё-то у него схвачено, всё у него под контролем.
Необычайная бодрость при таком раскладе.
— Так вышло, — небрежно кинул Куныз, не желая вдаваться в подробности. — Не все мои сотрудники действуют… — Куныз задумался, подбирая подходящее слово, — безупречно… — он через силу сглотнул, будто в горле запершило.
Генэх недовольно и осуждающе качает головой.
— Допрыгался… — Генэх хотел было прибавить «прыгун», но решил, что столь удачный каламбур будет совсем не к месту. — И что я теперь должен буду сказать Шоиноце?.. — с вызовом говорит он, отлично понимая, что всё это вообще не стоило затевать. — Завтра приедет Шоиноце, и мы с ним встречаемся — вот, что я должен буду ему сказать? Интересно было бы знать…
— Не переживай, скажи, что Полумесяц скоро будет у нас, — спокойно ответил Куныз. — Я всё придумал. Нужно будет задействовать твои старые связи.
— Какие? — спросил Генэх, хотя сразу догадался, о чём идёт речь. — Какие ещё связи? — говорит он для того, чтобы таким образом высказать своё крайнее возмущение.
— В участке, — терпеливо ответил Куныз и посмотрел на партнёра по неблаговидным делам.
— Да какие там связи? — отчаянно негодует Генэх, поражаясь наглости прыгуна. — У тебя, между прочим, тоже имеются.
— Я знаю, — кивнул Куныз, подразумевая, что его связи — это вроде запасного варианта, подталкивая к действиям, прежде всего, Генэха. — Но твои — сильнее. Есть там один тип, который мечтает о повышении. Тип глупый, но если ты ему пообещаешь, что он это повышение получит, то он нам поможет — я в этом уверен.
— Да при чём здесь?.. — не в силах закончить, Генэх демонстративно отворачивается в сторону, желая показать, насколько глупой считает предложенную идею.
— Он сможет нам помочь, — плавно, будто не услышав возражений, продолжает Куныз. — Он вхож куда нужно.
— Ерунда какая! — отрезал Генэх. — Я не буду разговаривать насчёт его повышения. Это ни в какие рамки!..
— Как хочешь, — согласно кивнул Куныз, словно заранее ожидал подобной реакции. — Можешь не разговаривать, а просто пообещать, что поговоришь с Мицароем. В конце концов, в своё время ты был с ним дружен, и наш идиот запросто поверит в то, что ты можешь устроить ему карьеру. Нужно-то — всего — ничего…
— Ну что за бред? — упрекает Генэх. — Как я могу такое пообещать? Лучше — просто сказать Шоиноце, как есть, и посоветовать обратиться к дозорным. Думаю, они не откажут ему в осмотре Полумесяца…
— Хорошо, — мягко продолжает покладистый прыгун, не обращая внимания на возмущение Генэха. — Я могу обнадёжить нашего юного и глупого друга от твоего имени? Если он обратится за разъяснениями, ты подтвердишь полномочность моих слов?
Он испытующе всматривается в нерешительного Генэха, будто пытается прочитать в его глазах вердикт по сомнительному предложению. А Генэх в растерянности: вроде бы, и делать-то особо ничего не нужно, но и подписаться на такую сделку — верх глупости.
Обычно уверенный в себе Генэх смущён, опустил взгляд книзу, глаза мечутся из стороны в сторону. Конечно, самое простое и честное — раскрыться Шоиноце, признать поражение и отказаться от продолжения гонки. И он это примет — Шоиноце взвешен и законопослушен, он с пониманием отнесётся к такому решению, и может быть, даже предложит компенсацию за предпринятые расходы.
Однако, сколько он заплатит, если они принесут ему сам Полумесяц…
— Шоиноце не успел, и это радует, — вкрадчиво говорит Куныз, продолжая обработку колеблющегося компаньона. — Кто его знает, вдруг бы он разочаровался в идее, увидев Полумесяц вживую… Не суть, в общем-то. Шоиноце приезжает завтра, и когда встретишься с ним, скажи ему, чтобы не ходил в участок, — с придыханием, будто актёр на площадке, как творец в увлёкшем его процессе, говорит Куныз. — Предостереги от того, чтобы привлекал к себе излишнее внимание, — повелительно, завораживающе проговаривает прыгун. — Также скажи ему, что Полумесяц скоро будет у нас.
Куныз продолжает изучать взглядом Генэха, но тот не спешит соглашаться. Куныз понимает, что Генэх, несмотря на свои принципы и стремления оставаться чистеньким, в конечном итоге примет этот план, поэтому и не торопится, готов потратить лишние полчаса на убеждения, ведь цель того не только требует, но и стоит.
Оба настолько погружены в захватившую их проблему, настолько увлечены головоломкой, что не замечают ничего вокруг.
Не замечают того, кто, проходя в пятидесяти шагах от них, пристально за ними наблюдает.
— — —
Инспектор Лаасти как всегда спешит на службу. Сегодня он чуть задержался — была у него непредвиденная встреча с родственницей, которая своими глупыми разговорами украла у него немного драгоценного утреннего времени. Поэтому он решил срезать, а может быть, просто захотелось пройтись по свежему и цветущему скверу.
Так они знакомы, — думает инспектор, издалека увидев Куныза — давнего своего визави, которого уже много раз пытался упрятать куда тот заслуживает. Но что бы это значило? — размышляет он, смутно припоминая, кто этот седовласый и почтенный собеседник прыгуна.
Инспектор не знает его лично. Ведь инспектор не застал Генэха в его дозорную бытность. Но тем не менее, личность ему определённо знакома, где-то он его уже видел, причём, личность эта связана с неким скандальным прошлым, с кое-какой тайной.
И прецедент этот имеет какое-то отношение к участку на Каменной плоской, — хмурится инспектор, выискивая в толщах памяти необходимую информацию.
Нужно будет спросить у Ямтлэи, — наконец решил он. Уж кто-кто, а напарник точно знает все эти слухи.
Знает и хорошо ориентируется, кто есть кто, — подумал инспектор, продолжая свой путь.
——————-
12. Раннее утро герия, набережная Хейиси
20. Ночь с афии на крой, участок на Каменной плоской
37. Маршруты вечного возвращения
——————-